Утро началось не с кофе. Диана проснулся от холода в грязной камере, и долго не мог согреться. Он лежал совершенно голым на бетонном полу под нарами, и ощущал себя грязным и опустошенным. Наверное так чувствует порваный презерватив, изнутри которого сперма вытекла, но снаружи остались смазка из влагалища и прилипшая к ней пыль и грязь.


Грязный, голый и ненужный. Вылазить из под нар было страшно и стыдно, но ничего другого не оставалось. Не лежать же весь день на холодном полу. Но тут к нарам кто-то подошел и позвал его: дочка, вылазь из под нар, геморрой простудишь! И вся камера дружно заржала.


Диана вылез и прикрывая член рукой, как это раньше делал Маня - опущеный петух из их камеры, когда ему приходилось ходить голым перед сокамерниками, побрел к своим нарам. Но его грозно окликнули - Дианка, сучка ты ебанная, ты куда пошла ? А ну марш к Маньке и не отсвечивай!


Манька жил на нижнем ярусе нар возле параши, отгородив со стороны камеры свое место простыней и полотенцами. Все сокамерники называли это место петушиным углом, и не только изза того, что Маня был камерным петухом, но и потому, что в их камере была причудливая забава.


Маня каждый час должен был голым становиться на корточки, одну ладонь прислоняя к попе имитируя петушиний хвост, а другую руку с растопыреными пальцами прислоняя к макушке в виде петушиного гребня. В таком виде он вышагивал на корточках в середину камеры и прокукарекивал время. Сколько часов настало столько и кукареков. До того, как сам Дима перестал быть Димой, и стал Дианой это смотрелось забавно. Сейчас унижения Мани уже не забавляли.


Диана подошел к петушиному углу и откинув простынь уселся на краешек нар рядом с Маней. Маня был невысоким пузатым мужиком с маленьким членом и почти женскими сиськами, которые свисали на его пузо. Его заставляли брить грудь, отчего сходство с женской грудью только усиливалось и если б не огромный живот, то форма груди была бы даже немного соблазнительной.


Маня сидел на нарах и перебирал личные вещи Дианы. Чтото оставлял себе, чтото бросал на пол под ноги. Диана не заметил, кто отдал Мане его вещи, но спорить и остаивать чтото не было сил, поэтому он просто собрал остатки своих вещей и положив их рядом с собой стал одеваться. Среди оставшихся вещей трусов не было, их забрал Маня, так что Диана натянул майку и спортивки, и сел обхватив ноги руками.


Открылось окошко в двери камеры и баландарь стал выдавать завтрак. Камера оживилась, сокамерники столпились у раздачи, получая еду, потом кто-то громко крикнул, что сегодня им нужно две тарелочки с дырочками. Баландарь рассмеялся, и выдал Мане с Дианой две тарелки и две ложки с просверленными дырками, так отмечали посуду опущеных.


Диана сидел на нарах с миской и ложкой, аппетита не было, он смотрел то на еду, то на Маню, который жадно поедал свою пайку. Доев он молча забрал у Дианы его паек и тоже сьел. Остальные тоже успели доесть, и к параше стали подходить сокамерники делать свои дела. Диане хотелось в туалет, но опущеным нельзя без разрешения ходить по камере, а спрашиватьтразрешение называясь Дианой ему не хотелось и он терпел.


Тут со своего места смотрящий позвал - Манька, Дианка а ну ка сюда подошли! Опущеные подошли, и не глядя смотрящему в глаза стали поодаль, ожидая что им скажут. Смотрящий довольнр улыбаясь рассматривал Диану, как будто чтото вспоминая. Он вчера первым распечатал Диану, пока его подручные держали его и затыкали ему рот, так что ему было что вспомнить.


Манька, ты старшая, принимай пополнение! - сказал смотрящий. - Спать Дианка будет с тобой, а ты ее подмой, обогрей и приласкай, и чтоб члена не пугалась! И рассмеялся, а за ним начали смеяться и остальные сокамерники. Вечером проверю! - сказал смотрящий и отпустил их.


Маня сразу взял быка за рога, и повел Диану к параше. Там в ржавой трубе которая вела к сливному бачку был приделан небольшой краник, с которого брали воду опущеные. Пользоваться общим умывальником им было запрещено. Маня стянул с Дианы штаны и поставив его раком, открыв краник подмыл Диане попу, набирая воду в ладошку. После этого, помочился сам и дал отлить Диане, и мужчины пошли к Мане на нары.


Усевшись на нары за испровизированной занавеской из простыни, Маня сразу стянул с себя штаны с трусами, и уселся на нары полуголым приглашая жестами Диану последовать его примеру. Диана тоже снял штаны, и уселся на краешек нар ожидая что будет дальше.


Маня расставил широко ноги и схватив Диану за ухо притянул лицом к себе в промежность. Диане пахнуло в нос потом, немытым телом и еще каким-то неприятным запахом, подошла к горлу тошнота но он совладал с собой. Маленький необрезаный член Мани напрягся, и из залупы появилась маленькая головка с ямкой посредине, и он начал тыкать им Диану в губы принуждая взять его в рот.


Диана подчинился и Маня стал насаживать его головой на свой член, ритмично покачивая бедрами. Какое то время Диана принимал в рот эти неумелые толчки членом, но потом понял, что это неприятная процедура прекратится только тогда, когда Маня кончит. Поэтому Диана немного высвободила рот и протянула руку к Маниному члену, начав его немного надрачивать двумя пальцами. Член из полувялого становился все более налитым и Диана начал обхватывать головку губами, при эиом лаская ее языком.


У Дианы это был первый минет, но как оказалось в этом не было ничего сложного, нужно было просто повторять движения, которые делали ему девушки при оральных ласках. Вкус немытого члена был неприятнен, но Диана уже привык к неприятному запаху, и старался не думать об этом как о минете. Он мысленно представлял себе что сосет что-то обстрактное, и не связанное с сексом, типа сосиски или пальца и так ему было легче.


Неожиданно Маня крепко обхватил его грлову двумя руками и прижал к своему паху. Его член стал судорожно сокращаться выплевывая в рот Дианы поток спермы. Диана принимал сперму в рот и надеялся на то, что получится ее сплюнуть, но после того как Маня закончил, он взял Диану одной руеой за щеки и грозным тоном приказал сглотнуть.


В камере все всё слышали и начались шуточки и смех. Диану стали спрашивать как ему понравилось и поздравлять с потерей оральной девственности. Кто-то подошел к их нарам и откинул простынь, и они с Маней оказались на виду у всей камеры. Начали давать советы, заставляя Маню стать на четвереньки и приказывая Диане вылизывать ему очко.


Лизать очко было неприятно, даже с учетом того, что Диана, еще будучи Димой иногда практиковал римминг со своими женщинами и умел его делать. Но тогда очко было женским и чистым, а тут ему приходилось прикасаться языком к не очень чистому и пованивающему анальному отверствию толстого и некрасивого мужика. Да еще под хохот сокамерников.


Внезапон открылась железная дверь и в камеру вошел дежурный по коридору. Вся камера кинулась по своим местам, и только Маня с Дианой остались как были, один раком, второй у его ануса и оба полуголые. Дежурный приказал им одеться и идти за ним. Привел их в оперчасть, Маню оставил в коридоре пристегнув наручником, а Диану отвел к оперу, перед этим зайдя к нему на пару слов.


Опер сидел за столом и перебирал какие -то бумаги. Даина поздоровался, и опер разрешил ему присесть на стул. Внимательно посмотрел на него, и сказал рассказывать как все было. Диана чувствовала себя выжатой как лимон, и все это было как в тумане, как будто не с ним. Он рассказал все, и опер предложил подписать заявление на секретное сотрудничество с операчастью взамен пообещал перевести в другую камеру.


Диана вначале не хотел соглашаться, но потом вспомнил похотливый взгляд смотрящего и то, что сегодня вечером ему придется ублажать его, и согласился. Будь что будет. Диану привели в камеру за вещами, и уже к обеду его перевели в другую камеру.